Впрочем, попавшиеся им бойцы тайной службы чернотой не фонили. Ни один из них не был магом, и вся их вина была в том, что служили, кому не стоило, и делали на той службе такое, что приличным людям делать не следует. Так смотреть надо, к кому на службу идёшь, голова-то для чего дана? Ладно, будет кому разобраться с выжившими — разберётся. Если они тут ещё будут, эти выжившие.

Коридор привёл в тупик. В том тупике болтались ещё человек семь — судя по виду, из той же тайной службы. И эти уже различались — четверо обычных, рядовых, а вот ещё трое — уже интересно. Не маги, но как будто есть какая-то защита. То есть, не интересно ни капельки и придётся убить, но сначала надо у них кое-что узнать. Впрочем, первое — лаборатория.

— Приморозить тут, будут сопротивляться — убить, — махнул он рукой на местную стражу.

Пока мальчишки разбирались с охраной, Фалько оценил дверь. Хорошая дверь, могучая, и заперта изнутри качественно. Но, впрочем, он легко понял, как именно заперта. Без особой выдумки. Можно продавить одной силой, правда, той силы понадобится много.

Тем временем Антонио и Альдо заперли заклинанием в углу пятерых, а двое других — как раз из тех, кто немного фонил — лежали мёртвыми. Тилечка злобно швырнула в одного из запертых молнией.

— Он мне тряпкой рот затыкал, — сказала тихо, будто извинялась, и вытерла руки об платье.

— Этот? Трогал тебя? — сощурился Фалько.

— Когда они везли меня сюда от госпожи Костри, — прошептала девочка.

Фалько повернулся к названному, того словно рукой подтащило к его ногам.

— Девочек трогать нельзя. Особенно — девочек, которые маги на службе любого из Орденов, — укоризненно сказал он и остановил твари сердце.

Может, и не твари. Но девочек трогать всё равно нельзя.

Так, теперь дверь.

— Смотрите, господа. И дамы. Перед нами запечатанная дверь. Что видим, что можем сделать?

— Вынести, — сказал Руджеро. — Что-то тут не видно ничего особенного.

— Вперёд. Задача — перед нами преграда, за ней, очевидно, враг, и возможно — пленник. Преграду убрать, врага не спугнуть раньше времени, потому что пленник нам дорог. Ясно?

Закивали, что уж тут неясного. И неплохо оттянулись на этой двери, молодцы. Все шестеро, местами девочка бьёт ничуть не хуже мальчиков.

Фалько сосредоточился, дождался, пока центр двери достаточно расплавится и потёчёт, и шагнул в образовавшийся проём. Обернулся.

— Стеречь пленников, караулить подступы, чтобы ни одна живая душа мне не помешала. И дверь совсем уберите.

И потом уже можно было идти внутрь.

Чернота. Невыразимая чернота, прямо дышать нечем. Фалько взялся одной рукой за артефакт в мешочке — раз уж он у него, пусть помогает! И принялся зачищать пространство от лишнего.

Лиза! Здесь, жива, но еле держится. И чтобы пройти к ней, нужно убрать вот это. Держись, любовь моя, ещё немного, пожалуйста. Сначала — тёмная тварь. И не простая тёмная тварь, судя по тому, что тут творится. Ладно, всё потом.

Фалько собрал своё, сколько мог, и ещё подзанял у артефакта — тот поделился, даже не пикнул. И вывалил это всё на тварь, и поставил преграды, чтобы не сбежал, чтобы не перекинулся и не утёк никуда тёмной дымкой, той самой, которую видели сегодня где-то в центре мира. Сжать, задавить, прихлопнуть. Выжать, высушить, вытряхнуть. Две эти силы противоположны, и той, что у него, сейчас просто больше, она мощнее, и вторая уйдёт, растворится, преобразуется. А то тело, в котором жила чернота — ну не сама же она в нём завелась, в конце-то концов, так что туда ему и дорога. В Предвечную Тьму.

Фалько вполголоса выругался — так, вместо выдоха — и шагнул к Лизе. Дышит, значит — шанс есть. Первым делом он взялся за шнурок и вернул ей на шею мешочек с артефактом. Пусть работает, нечего. Оковы рассыпались от взгляда. Его сила ей не поможет — регенерация в таком деле не сработает, даже с Астальдо было проще, тут — увы. А потом оставалось только взять её на руки и вынести отсюда. Она показалась хрупкой и невесомой, хотя никогда такой не была. Но дышала, и это главное.

Он оглянулся напоследок — перед креслом, в котором была Лиза, на полу лежала небольшая кучка пепла.

Их окружили мальчишки и Тилечка.

— Ой, госпожа Элизабетта…

— Целителя бы…

— Да вообще кого-нибудь!

Неспешные шаги по коридору, мальчишки оборачиваются и ощетиниваются.

— Господин Фалько, тут… Тут маг!

Фалько удивился, что не учуял враждебных намерений того мага, и обернулся. Сгорбленная фигура, посох, седые волосы, внимательный взгляд тёмных глаз из-под кустистых бровей. Настоящий волшебник из сказки. И, чёрт морской, совсем не изменился за истекшие годы.

- Господин Карло, — Фалько даже слегка поклонился. — Я рад видеть вас живым и невредимым. У вас есть целитель?

— Фалько, мальчик мой, — господин Карло прямо растроган, — я тоже рад. Увы, целителя нет. Ни одного. А я не силён, да ты, наверное, помнишь. Девушку выпили?

— Почти полностью.

— Идём наверх. Хорошие целители нужной направленности есть у Света, если ты сможешь убедить Магистра помочь — то девушку спасут.

— Где стража? Где слуги? Где придворные?

— Стражи нет, уже некоторое время, как заболел Гульэльмо. Только тайная служба. Слуги попрятались, или даже разбежались. Придворные сидят по своим домам и не кажут сюда носа уже больше месяца, как и Совет Десяти, — господин Карло говорил осуждающе, но было понятно — на самом деле он никого не осуждает. — Но постой, где его милость Пьетро?

— А где он должен быть? — не понял Фалько.

— Я так понял, ты вскрыл его лабораторию, он мог быть только внутри.

— Так это был он? — нахмурился Фалько. — Дожили! Всё, что от него осталось, лежит на полу. Казнить себя за убийство наследника престола не дам. И вообще, всё потом, сейчас нужно спасать Лизу, ясно? Ты говоришь, Свет? Как зовут нынешнего Магистра?

— Да, мой мальчик, Свет. Магистра зовут Лука Асканио. У Сияния тоже неплохие лекари, но…

— Но самому приличному из них я сегодня уже подкинул работы, она нам сейчас ничем не поможет. Антонио, найти пустое помещение и всех этих — запереть, — он кивнул на пленников. — Обездвижить и наложить чары молчания, потом разберёмся. Если попадутся ещё такие — туда же. Серафино, Руджеро, Тилечка — со мной. Остальные — помочь Антонио, потом найти меня. Господин Карло, ведите.

Оказалось, лестница наверх совсем рядом. Точно, здесь же были покои матушки… Прихожая где дежурили фрейлины, салон, где она принимала гостей, и спальня.

— Здесь комнаты покойной герцогини Адрианны, — Карло тоже вспомнил о них, забавно. — Я думаю, пока можно положить девушку где-нибудь здесь. Только не на диван, ради всего святого, Фалько, она мокрая и грязная!

— Да хоть какая, плевать, — Фалько опустил Лизу прямо на алую атласную обивку дивана.

Серафино и Руджеро встали у входа в прихожей, Тилечка опустилась на ковёр возле дивана и взяла в свои ладони прозрачные пальцы Лизы. Кажется, она плакала. Ладно, это потом.

На стене висело зеркало, отличнейшее, драгоценнейшее зеркало, лучшее, что могут предложить стекольщики с острова Ветри. Фалько помнил, как его вешали на эту стену, а матушка внимательно следила — ровно ли висит, гармонирует ли с остальным. Сейчас же он подошёл к ценному предмету обстановки и принялся чертить чары вызова прямо грязным пальцем на стекле. За спиной укоризненно ахнул Карло, ну да и ладно. Главное, чтоб ему ответили.

— Магистр Асканио. Кто вы и что вам нужно? — холодный взгляд зелёных глаз, светлые растрёпанные волосы, в руках — колба.

Он был молод, а выглядел ещё моложе. Ну и ладно.

— Танкредо Велассио к вашим услугам, Магистр. У меня нужда в хорошем лекаре, немедленно, во дворце.

— Вы отец Дамиано Велассио? — улыбнулся Асканио.

— Да, если это рекомендация.

— И неплохая, ваша милость, — кивнул собеседник. — Но вам придётся объяснить, для чего нужен лекарь во дворце. После некоторых событий мы исключили дворец из зоны заботы.